Труд энтузиаста (Серебряков И. / 1959 г.)
К выходу в свет книг «Махабхарата» в переводе академика АН Туркменской ССР Б.Л. Смирнова
ТуркменТАГ
Скачать:
В дореволюционную пору ни Академия наук, ни Восточное отделение Российского археологического общества не рассматривали Ашхабад как возможный центр востоковедческой науки. Востоковедение в те времена тяготело главным образом к Петербургу и в меньшей степени — к Москве, Киеву, Харькову, Казани, Тифлису. Могучий стимул, который получила отечественная востоковедная наука в результате победы Великого Октября и успешного разрешения национального вопроса в нашей стране, в результате небывалого расцвета культуры народов Советского Востока, способствовал также энергичному развитию востоковедной науки там, где раньше о ней и не помышляли. Возросло значение таких центров востоковедения, как Ташкент, Сталинабад, Баку, Тбилиси, Ереван. В этих городах ученые не только проводят большую научно-исследовательскую работу, но и готовят высококвалифицированные кадры ориенталистов.
Традиционным центром индологии был Ленинград. Им он остаётся и по сей день. Но за последнее время, и особенно в послевоенные годы, работы по изучению Индии наиболее широко развернулись в Москве. Делает свои первые шаги и молодая индология Узбекистана. К числу её заслуг нужно отнести, между прочим, подготовку и издание первого в нашей стране учебника хинди для начальной школы, а также плодотворную деятельность узбекских учёных по популяризации литературы народов Индии среди советского читателя. Исчезает ограниченность востоковедной науки рамками нескольких традиционных центров, и сегодня, говоря о советской индологии, мы уже не только не можем, но и не имеем права ограничивать свой горизонт лишь Москвой и Ленинградом.
Об этом убедительно свидетельствует немаловажное событие в нашей индологии, до сих пор не получившее должной оценки ни со стороны печати, ни со стороны научной общественности.
В 1958 году в Ашхабаде вышел четвёртый том серии переводов из замечательного памятника древности — индийского эпоса «Махабхарата». Четыре тома переводов из этого эпоса — результат многолетнего самоотверженного труда действительного члена Академии наук Туркменской ССР Бориса Леонидовича Смирнова. Ещё недавно единственным путём ознакомления с «Махабхаратой» было либо обращение к старым пересказам, которые, конечно, не могли удовлетворить советского читателя, либо к изданной в 1950 году первой части эпоса в прозаическом переводе В. И. Кальянова. Теперь мы можем представить себе великую эпопею индийского народа в более полном виде.
До 1955 года почти никто не знал о Б. Л. Смирнове как об ученом-индологе. И это не случайно, ибо Б. Л. Смирнов посвятил всю свою жизнь медицине и отдал много сил благородному делу здравоохранения. Работая в Туркменской ССР, он воспитал немало молодых врачей. Его перу принадлежит значительное количество трудов по анатомии, и различным вопросам медицинской науки.
Несмотря на то, что Борис Леонидович Смирнов не имеет специального философского и лингвистического образования, он уже в течение 50 лет занимается вопросами философии и лингвистики. Санскрит Б. Л. Смирнов стал изучать с 1918 года, но только в 1955 году опубликовал первый выпуск переводов из «Махабхараты». В него вошли две поэмы из третьей книги эпоса — «Сказание о Нале» и «Супружеская верность». В 1956 году он издал второй выпуск, включающий знаменитую философскую поэму «Бхагавадгита». Впервые с этим произведением русских читателей познакомил один из деятелей отечественного просвещения Н. И. Новиков. Это было в конце XVIII века. «Бхагавадгита» оказала значительное влияние на некоторых европейских философов. В своём введении к переводу Б.Л. Смирнов справедливо указывает на это влияние и попутно отмечает, что ни у нас, ни в зарубежной литературе до сих пор нет работ, достаточно полно характеризующих влияние индийской философии на развитие европейской философской науки. В 1956 году тяжёлая болезнь вынудила Б. Л. Смирнова уйти на пенсию. Тем не менее он настойчиво продолжает свою любимую работу. В 1957-1958 годах ученый издаёт третий и четвёртый выпуски переводов из «Махабхараты», охватывающие ряд эпизодов эпоса, до сих пор остававшихся неизвестными нашему читателю. Сейчас Борис Леонидович готовит новый, пятый, выпуск переводов, стремясь расширить наши представления о «Махабхарате». Но уже сегодня благодаря его стараниям мы можем представить себе всю полноту содержания титанического памятника творческого гения народов Индии.
В своих переводах учёному удалось передать глубоко гуманистический смысл поэмы, её этический пафос.
Б. Л. Смирнов подчеркивает — как важную особенность идейного содержания эпоса — культ разума и знания, огромное уважение к человеческому интеллекту. Достаточно привести такую выдержку из поэмы в его переводе:
«Праведный в тяжких страданиях да прибегнет к разуму как к лекарству. Пусть принимает он корень знания, труднодостижимое, великое средство. Человек, овладевший разумом, рассекает великий недуг страданий».
«Махабхарата», — пишет Б. Л. Смирнов, — считает позором ложь при каких бы то ни было обстоятельствах и при положительной характеристике не преминет упомянуть о правдивости данного лица» (стр. 13).
Мы не ставим перед собой задачу дать подробный анализ и оценку всей эпической поэмы и её перевода. Мы хотели бы прежде всего обратить внимание широкой общественности на эту большую и талантливую, но ещё не получившую должного признания, работу востоковеда-подвижника.
Достоинства работ Б. Л. Смирнова отнюдь не ограничиваются точным и мастерским переводом текстов. Каждый из четырёх томов его переводов снабжен обстоятельным введением, поднимающимся до уровня монографической работы (например, введение к «Бхагавадгите»), и подробным историко-литературным комментарием. Особенно нужно приветствовать то, что исследователь не ограничивается позитивным изложением тех или иных фактов. Он смело вступает в научную полемику с крупными авторитетами европейской индологии и индийскими филологами, литературоведами и философами.
Большой интерес представляют его опыты поэтического перевода индийского эпоса. Б. Л. Смирнов совершенно справедливо указывает на то, что нельзя дробить перевод эпоса на так называемый научный перевод и перевод художественный. В отношении эпоса «перед переводчиком, — пишет он, — почти в одинаковой мере ставится требование и научности, и художественности перевода». Учёный не стремится ограничить работу переводчика рамками заранее установленных догм и подчёркивает, что «передача санскритского стиха русским может быть только условной». Это вовсе не должно вести к переводческому произволу, но облегчает подбор адекватной формы русского стихосложения, наиболее близкой к форме оригинала.
Работа, проделанная Б. Л. Смирновым, имеет большое значение не только для Туркмении, но и для всей нашей индологии, для дела дальнейшего упрочения культурных связей народов Советского Союза с народами Индии.
Однако Академия наук Туркменской ССР не придала должного значения этой работе, о чём свидетельствует мизерный тираж книги (1000 экземпляров) и низкий полиграфический уровень издания в целом. Оно малодоступно даже в таких центрах востоковедения, как Москва и Ленинград, а также в Ташкенте, Сталинабаде. Не приходится говорить, что переводы «Махабхараты», которые Б. Л. Смирнов обращает к широкому читателю, остаются, в сущности, вне пределов досягаемости даже для специалистов-индологов.
Мы не сомневаемся в том, что Б. Л. Смирнову будет оказана должная помощь в завершении издания его переводов и исследований в области индийского эпоса со стороны Академии наук Туркменской ССР и Института востоковедения Академии наук СССР. Индологические исследования в Туркмении, которым положил начало своим самоотверженным трудом замечательный энтузиаст науки Б. Л. Смирнов, должны быть успешно продолжены и расширены.
В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть всю значимость труда Б. Л. Смирнова как прекрасного продолжения замечательных традиций отечественной науки, не знающей разницы между столичными городами и так называемой периферией, тех традиций, лучшими представителями которых были И. В. Мичурин и К. Э. Циолковский.
И. Серебряков
